Ковыли серебрят синеву земель,
Златокудрая рожь преклонилась ниц.
Наша воля — в полях белопенный хмель,
Наша воля пьянит даже вольных птиц.

Проползла по уму огневица-дрожь:
Волю диким умом нелегко понять.
Волю можно легко на кресте распять,
В сердце брата вонзить беспощадный нож.

Пусть свобода моя — золотой обман,
Немигающий свет из нетленных книг.
Волю я люблю, и, как в поле кулик,
Звездным солнцем и светом навеки пьян!

Волю свято люблю только я один, —
Все ли радость мою на земле поймут?
Кто-то поднял опять над свободой кнут,
Над толпой многоцветной рабочих спин.

Кто? На них я лицом совсем непохож.
Волю надо любить и до дна понять.
Волю можно легко на кресте распять, —
Кто захочет, любя, окровавить нож?

1917